АХА! ТЫ НЕ ЗАБЫЛА ПРОМОЛЧАТЬ?! (с)
Название: Однажды в Мексике
Автор: smol-1
Бета: ~*roxy*~
Фандом: СПН
Пейринг: Сэм/Дин и наоборот)
Жанр: эм... юмор?
Рейтинг: R
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклеймер: персонажи принадлежат Крипке и Ко, коммерческой выгоды из использования их имен не извлекаю.
Предупреждение: винцест, мат.
От автора: огромнейшее спасибо Диль за арт!
читать дальшеДин ляпнул это шутки ради. Ну да, шутки у него иногда бывают идиотскими, но Сэмми-то мог бы уже и привыкнуть...
Когда бледный брат появился из ванной, где только что самозабвенно обнимался с унитазом, Дин подал ему бутылку холодной воды и сочувственно похлопал по плечу:
– Не умеешь ты пить, – со вздохом сказал он.
– Я не пил, – слабо произнес тот, откручивая крышку. – Бутылка пива не в счет.
Бутылка пива? Ну да, точно. Всего одна и была. Это Дин, отмечая очередную оконченную охоту, влил в себя три. Странно...
– А лимона нет? – отпивая из стакана, поинтересовался Сэм.
Дин засмеялся:
– Лимона? Ну ты даешь! Тошнота по утрам, а теперь еще и на кисленькое тянет, прямо как беременную бабу.
Ну да, идиотская шутка. Всего лишь напоминание о том, что мелкий снизу (прошлая ночь не в счет, как и парочка – да-да, всего парочка! – ночей до того). Но кто ж знал, что Сэм сначала отмахнется, а потом вдруг побелеет еще больше и, сдавленно выговорив: "Дин", метнется к своей сумке? Дин с интересом наблюдал за тем, как он ковыряется в вещах, расшвыривает одежду и бормочет себе под нос: "Ну где же, было ведь, я точно помню..." Разглядеть, что же такого нашел младший, помешала плавно спланировавшая ему на голову рубашка. За те две секунды, пока Дин ее от себя отшвыривал, Сэм с торжествующим воплем скрылся в ванной.
Дин пожал плечами и, мстительно поглядывая на разбросанные вещи, принялся собирать свою сумку, предвкушая, как начнет поторапливать брата – отрадная смена ролей!
Дикое "Блядь!", донесшееся из санузла, было таким неожиданным и таким непохожим на Сэма, что Дин на мгновение замер, а потом, сайгаком перепрыгивая через бардак на полу, понесся к ванной.
Дверь оказалась закрытой, и Дин отчаянно забарабанил в нее, слушая повторяющееся на все лады ругательство.
– Сэмми! - заорал он. – Сэмми, что случилось?
– Твою ж налево! – внес тот разнообразие в свою прочувственную речь, и Дин окончательно перепугался.
– Сэмми, открой! – завопил он, но в ответ услышал все то же "блядь", изредка перемежаемое упоминаниями чьей-то там матери и отчаянным "охуеть!"
Дин разбежался и двинул в дверь ногой. Ругательства смолкли, и, прежде чем Дин успел повторить попытку, на пороге появился слегка позеленевший Сэм. Дин вздохнул с облегчением, сгреб совершенно безвольного, мелко дрожащего брата в охапку и, лихорадочно ощупывая его тело в поисках повреждений, забормотал:
– Ну все, все, успокойся, все хорошо.
От слова "хорошо" Сэм внезапно ожил и, вырвавшись из его объятий, злобно прошипел:
– Хорошо?.. Хорошо?.. Да ни хрена не хорошо! Блядь!
И ткнул Дину под нос узенькую бумажку.
Тест на беременность.
Дин был так ошарашен наличием у него этой бабской штучки, что не сразу углядел на ней две ярко-красные полоски.
– Блядь… – севшим голосом подтвердил он.
В Бенито Хуарес Винчестеры попали по наводке Бобби. Сами они, прочитав статью о мужской беременности, только посмеялись бы и сочли все газетной уткой. Но Бобби, имевший знакомых по всему миру, поклялся, что это не дурная шутка, и парень действительно в положении. Дело пахло проклятьем, и хоть путь был неблизкий, но этот случай так поразил воображение Винчестеров, что они, не раздумывая, отправились в Мексику.
Остановились они у Хорхе, того самого знакомого Сингера, который подтвердил достоверность нелепой газетной статьи. Хорхе принял их радушно, выделил комнатку в своем небольшом доме и познакомил со всей семьей. Работать в таких комфортных условиях доводилось редко, и все бы было хорошо, если бы дочь хозяина, красавица Кончита, не положила глаз на Дина. Сэм злился, Дин хохотал и убеждал брата, что во всем нужно искать положительные стороны: по крайней мере, девушка отменно их кормила.
Разобраться в деле оказалось не так сложно. Достаточно было поговорить с несчастным беременным Мигелем. Хотя несчастным он как раз таки и не выглядел, довольно поглаживал круглый животик и улыбался так счастливо, что Дин шепотом высказал Сэму сомнения в его умственном здоровье. Практически сразу же выяснилось, что совсем недавно парень ушел от своей жены. К мужчине.
Решивший поговорить с брошенной женщиной Дин потерпел сокрушительную неудачу. Разозленной на весь род мужской даме было абсолютно наплевать на его обаятельную улыбку. Сэму, собиравшему сведения у соседей, повезло куда больше: ему сразу же вывалили кучу сведений о бабушке покинутой жены, которая слыла ведьмой и держала в страхе весь квартал.
Дальнейшее было делом техники. Поговорив еще раз с парнем, они узнали, что старушка приходила к нему, уговаривала одуматься и вернуться в семью и даже принесла с собой столь обожаемую им тортилью. Попытка договориться с ведьмой вылилась в демонстрацию бабушкой редкостного мастерства. Подпустив парочку галлюцинаций и каким-то чудом вызвав полтергейст, ведьма попыталась улизнуть; закончилось все аккуратной дыркой во лбу и дикой спешкой, с которой братья покинули город, едва успев попрощаться с Хорхе и его очаровательной дочерью.
– Ведьма? Думаешь, она успела наложить проклятье? – спросил Дин.
Сэм лежал на кровати и бессмысленно таращился в потолок.
– Думаю, да, – тускло произнес он.
– Черт, – выругался Дин. – Но ведь она подсыпала какую-то хрень в еду, а мы у нее ничего не ели.
– Дин, – простонал Сэм, – она жила совсем недалеко от Хорхе и была с ним знакома. Какова вероятность того, что она пробралась в дом и… Она ведь знала, что мы на нее охотимся, она была готова к нашему приходу, если ты помнишь.
Дин только крякнул и, присев рядом с братом, накрыл его холодную влажную руку своей ладонью.
– Не переживай, – ободряюще произнес он. – Мы что-нибудь придумаем. Ну, на худой конец родишь.
Еще одна идиотская шутка вызвала не менее бурную реакцию, чем предыдущая. Сэма подкинуло на кровати, и, злобно глядя на брата, он снова заорал:
– Что?.. Я рожу?.. Ах ты, придурок! Я рожу!?! Хочешь детей, рожай сам!
И тут Дина накрыло пониманием того, что это его ребенок. Его и Сэма. Он заворожено уставился на живот брата и легонько, подушечками пальцев, погладил его.
– Да ладно тебе, Сэмми, – с восторгом сказал он, не обращая внимания на то, что тот дернулся, как от удара током. – Ты только подумай: наш ребенок. Мой и твой. Может, это не так уж и плохо. Тот парень выглядел вполне счастливым.
Отчего-то Сэм не проникся.
– Да иди ты на хуй, – взвыл он, отталкивая руку Дина. – Тебе бы так!
И внезапно замолчал, подозрительно глядя на брата. Дин насторожился.
– Что? – спросил он. – Чего ты так смотришь?
– Ты хорошо себя чувствуешь? – сладким голосом поинтересовался Сэм.
– Отлично, – подтвердил тот. – Не понимаю, на что ты намекаешь.
Сэм широко улыбнулся и, невинно хлопая глазами, сказал:
– Вспомни, как мы отпраздновали завершение того дела.
Несколько минут Дин усиленно переваривал эту фразу, а потом сорвался с постели и унесся в ванную.
Опьяненный все еще пульсирующим в его венах адреналином, Сэм начал приставать к Дину, едва они выехали из города. Придвинувшись к нему, насколько позволяло место в импале, он поглаживал бедро, мимолетно скользил ладонью по паху, жарко дышал в ухо. Дин терпел, сколько мог, вначале пытаясь уговорить брата подождать, а потом просто сжав зубы и покрепче стиснув руль. Надолго его не хватило, что, впрочем, было вполне предсказуемым. Свернув на какую-то заброшенную дорогу и отъехав подальше, он резко затормозил, выбивая из-под колес фонтанчики серого песка.
Сэм был горяч. Он был таким всегда, но после пережитой опасности, после леденящих душу мыслей о том, что он мог потерять единственного дорогого человека, вдвойне. Дин плавился под жадными губами, впивающимися в его рот, под настойчивыми руками, исследующими, словно в первый раз, его тело. Он смутно помнил, как они выбрались из машины, как Сэм срывал с него одежду, ощущая лишь нетерпеливые поцелуи, покрывавшие каждый обнажающийся кусочек кожи.
Когда брат развернул его спиной к себе и прижал к импале, он еще попытался возмутиться. Просто так, для проформы. Потому что быть снизу, когда Сэм в таком настроении, безумно сладко. И ловкие длинные пальцы, проникающие в его тело, мгновенно об этом напомнили. Они поглаживали изнутри, умело массировали, задевали простату, вырывая уже совсем не протестующие возгласы. Дин извивался, подавался назад, хрипло матерился, требуя большего. Калейдоскоп ощущений, когда Сэм, наконец, вошел в него, сводил с ума. Брат то дразняще медленно скользил внутри, то резко вколачивался. Ладони невесомо ласкали спину, бока, осторожно обводили полученные в недавней схватке синяки и ссадины. И все это время Сэм нашептывал по-девчачьи ласковые словечки – Дин скорее умер бы, чем признался, как они его заводят. Ему не нужно было даже прикасаться к себе, чтобы кончить, едва почувствовав, как горячая волна спермы растекается у него внутри.
– Люблю, когда ты снизу, – тяжело дыша, сказал Сэм.
Дин фыркнул и пригрозил:
– Вот погоди, доедем до мотеля, и ты всю ночь будешь любить, когда я сверху.
– Ммм, я весь в предвкушении, – издевательски простонал мелкий.
При всем богатстве словарного запаса Дин смог выдавить из себя только беспомощное "блядь", когда на тесте отчетливо проступили две полоски. Не иначе, как от брата заразился.
– Что, серьезно? – удивился наблюдавший за ним с порога Сэм.
Дин зарычал и смял в руке проклятую вещицу.
– Убью эту долбаную ведьму, – пообещал он.
– Ты ее уже убил, – напомнил Сэм.
– Не умничай, – огрызнулся Дин и вцепился в волосы.
– Твою ж налево, - тоскливо простонал он, пытаясь осмыслить происходящее. – Ну просто охуеть!
– А я о чем? – подленько хихикнул Сэм. Ему отчего-то было безудержно весело. – Не переживай, мы что-нибудь придумаем.
И, не удержавшись, ехидно добавил:
– На худой конец, родишь.
Дин бросил на него дикий взгляд и, стремительно зеленея, пробормотал:
– Что-то меня тошнит.
Когда Дин вошел в номер, Сэм, откинувшись на спинку стула, что-то сосредоточенно соображал, машинально поглаживая себя по животу. При виде этого жеста Дин закатил глаза и швырнул ему пакетик:
– Держи.
– Что это? – спросил тот.
– Твой лимон… И не смотри на меня так, если организм требует, значит, нужно ему это дать.
Он тут же пожалел об этих словах, когда Сэм сладенько поинтересовался:
– А чего требует твой беременный организм?
– Чипсов, – огрызнулся Дин и присел рядом с братом. – Ну, нашел что-нибудь?
– Ага. Старую испанскую книгу зелий и заклинаний. Рассказывается там об этом порошке.
Он развернул ноут к брату. Дин посмотрел на знакомые буквы, складывающиеся в совершенно непонятные слова, и спросил, указывая на картинку с субстанцией какого-то непонятного буроватого цвета:
– Это он, что ли? Мерзко выглядит.
Сэм покосился на пачку чипсов в его руках и согласился:
– Мерзко. И поверь, тебе лучше не знать, из чего он приготовлен.
– Вот и не говори, – буркнул Дин. – И что там с этим порошком?
– Ну, тут подробно рассказывается, как эту дрянь приготовить, куда лучше подсыпать, чтобы не чувствовалось вкуса. Но есть и еще кое-что…
Выдержав эффектную паузу и дождавшись нетерпеливого тычка в бок, Сэм торжественно произнес:
– Тут говорится, что ведьме надо следить, чтобы не принято было противоядие.
– Да!!! – рассыпая чипсы, подпрыгнул на стуле Дин и от избытка чувств принялся целовать брата. – Ну слава Богу, а то я что-то начал беспокоиться!.. Ну, и как его приготовить?
– Не знаю, не нашел, – огорченно ответил тот.
– Главное, оно есть!
Не в силах усидеть на месте, Дин вскочил со стула и принялся носиться по комнате, оглашая воздух победными воплями. Сэм, улыбаясь, наблюдал за ним и стоически боролся с желанием присоединиться.
Наконец, Дин обессилено плюхнулся на кровать и провозгласил:
– Звоним Бобби. У старого чертяки куча всяких книг, найдется что-нибудь.
– Продумай сначала хорошенько, что ты ему скажешь, – предупредил Сэм. – Как бы чего не заподозрил.
В результате Бобби была преподнесена душераздирающая история о еще одном соседе Хорхе, который вляпался в такую же историю, что и несчастный Мигель – да, и не говори, проклятый городок прямо кишит ведьмами… Два месяца уже… Да, покопайся, нужно помочь бедолаге, сходящему с ума от страха.
И счастливые Винчестеры отправились спать.
Бобби перезвонил утром. Сэм в это время детально знакомил унитаз со своим ужином, а Дин терпеливо дожидался своей очереди, сожалея, что так много съел вечером.
– Записывай, – поздоровавшись, сказал Бобби.
Дин схватил карандаш и начал торопливо черкать прямо на обоях.
– Что это? – ошарашено спросил он. – Это же адрес!
– Ну да, – как ни в чем не бывало, ответил Бобби.
– А…
– Противоядие, о котором ты рассказывал, подействует только первые две недели, – огорошил его Сингер. – А ты ведь говорил, что прошло уже два месяца.
Дин тихо матюкнулся и с надеждой спросил:
– А что за Мария? Она поможет?
– Поможет, – подтвердил Бобби. – Родить. Потому что ничего больше сделать нельзя… И, кстати, я звонил Хорхе, он и слыхом не слыхивал о новом беременном в Бенито Хуарес. Дин, ты ничего не хочешь мне сказать?
– Хочу, – признался тот. – Это полный пиздец!..
Нахохлившись, словно воробьи на ветке, Дин и Сэм сидели рядышком на кровати и то и дело тоскливо вздыхали. В голове было пусто. То есть, не совсем пусто, но единственной вразумительной мыслью среди обрывочных "вот ведь…", "ну что за…" и "ой, бля…" был вопрос "Что делать? ", грозивший остаться без ответа. По крайней мере, без такого ответа, который мог бы порадовать.
Огорошенный новостью об интересном положении братьев, Бобби долго молчал в трубку, потом поинтересовался, каким образом порошок мог сработать, если беременеют только геи. Дин красноречиво промолчал в ответ, и Бобби ойкнул, немного подумал, ойкнул еще раз и ушел в себя. Выбить из него обещание поискать какое-нибудь решение удалось с трудом, и Дин вовсе не был уверен, что растерянное "Ага, понял" относилось к его просьбе, а не к ситуации в целом.
Появившемуся из ванной Сэму не пришлось ничего объяснять, едва только взглянув на Дина, он чертыхнулся и бухнулся рядом. И в таком ступоре они просидели почти полдня.
Наконец, Дин хлопнул по колену ладонью и преувеличенно бодро сказал:
– Ну ладно, еще не все потеряно. Мы обязательно выпутаемся, слышишь, Сэмми? Бобби ищет у себя, мы поищем у себя.
Сэм недоверчиво взглянул на него и уныло вздохнул. Дин обнял его и, легонько поцеловав в губы, прошептал:
– Все будет хорошо, я обещаю.
Усадив Сэма за очередные поиски в интернете, он отправился за едой.
Он не успел даже отъехать от мотеля, когда позвонил Бобби. Увидев на дисплее его имя, Дин вздохнул и заглушил мотор, предчувствуя непростой разговор с кучей объяснений и оправданий.
На удивление, Бобби ограничился только нерешительной фразой:
– Поправь меня, если я неправильно понял, но мне показалось, ты хотел мне сказать, что ты и Сэм… Вы с Сэмом… Ах, черт, вы вместе и заделали друг другу детей.
Дин только покаянно вздохнул в ответ, и Бобби, невнятно пробормотав что-то среднее между "Очаровательно" и "Омерзительно", сдержанно продолжил:
– Парни, выдвигайтесь-ка вы по адресу, что я вам дал. И чем раньше, тем лучше.
– Зачем? – удивился Дин. – Нам еще, вроде, рожать рано.
– Как ты думаешь, для чего накладываются проклятья? – едко поинтересовался Бобби.
– Ну… чтобы нанести вред, наверное.
– А теперь вспомни, как выглядел Мигель в вашу с ним встречу.
– Вот черт, – выругался Дин. – И что это значит?
– Порошок заставляет беременного чувствовать себя счастливым и не думать о том, как вся эта ситуация опасна для жизни. Парень чуть не умер при родах, – нервно ответил Бобби. – И сейчас не в лучшем состоянии. Ему крупно повезло: им занялась Мария, лучшая целительница в Мексике. Жаль только, что он обратился к ней так поздно, она не успела его как следует подготовить. Так что выезжайте немедленно.
Дин посоображал немного и сказал:
– Спасибо… Бобби, послушай…
– Я в шоке, – предупредил его тот. – Больше всего на свете мне хочется надрать вам обоим задницы, чтобы вы неделю сесть на них не смогли, не говоря уже о… чем-то большем.
Дин густо покраснел и умоляюще простонал:
– Бобби…
– Но вы взрослые люди, – решительно перебил его Бобби, – и способны сами принимать решения и нести за них ответственность. Тем более что и отвечать придется уже скоро. Так что…
– Спасибо, – бормотнул Дин.
Он посидел немного, обдумывая все услышанное, и совершенно забыв, зачем вышел из мотеля, вернулся назад в номер.
Сэм сидел перед ноутбуком и молча рассматривал что-то. Он даже не обернулся, когда вошел Дин. Брат подошел к нему и, взъерошив и без того растрепанные волосы, взглянул на монитор. Он не сразу понял, что там увидел.
– Эмбрион, восемь недель, – хрипло пояснил Сэм в ответ на незаданный вопрос.
Маленький, свернувшийся в комок человечек. Неестественно большая голова, а на ней немного смешные уши, круглые глаза и маленький носик. Ножки и ручки с крошечными пальчиками. Отчего-то именно эти слегка растопыренные пальчики заставили лопнуть какую-то туго натянутую струну у Дина в груди. Ощущая растекающуюся по телу слабость, он с отчаянием прошептал:
– Черт бы тебя побрал, Сэмми.
Тот повернулся к нему и, притянув к себе, уткнулся ему носом в живот.
Дин не стал отталкивать его и говорить, что он ведет себя как сопливая девчонка.
Потому что ему хотелось сделать то же самое.
Припарковав импалу, Дин вошел в кафе. Есть хотелось зверски. Сэм махнул ему рукой, подзывая к себе, и Дин уселся с ним рядом.
– Сделал заказ? – спросил он.
Сэм кивнул. Он выглядел каким-то подозрительно довольным, даже торжествующим, и Дин понял, почему, только когда принесли заказ.
– Что это? – гневно поинтересовался он.
– Овощной салат, – жизнерадостно прозвучало в ответ. – А здесь творог.
– Сэм, – закипая, начал было Дин, но брат решительно его перебил:
– И думать забудь о холестериновых гамбургерах с жареными неизвестно на чем котлетами и острым соусом. Теперь ты должен питаться правильно. Ради нашего ребенка. И скажи спасибо, что хоть кто-то из нас знает о правильном питании все.
Дин немного посверлил его взглядом, с тоской посмотрел вслед официантке, несшей кому-то вожделенные гамбургеры, и пробурчав: "Спасибо… садист", принялся ожесточенно ковыряться в тарелке.
Он попытался возмутиться еще раз, когда вместо кофе им подали какую-то непонятную желтую жидкость:
– Это уж слишком, Сэм.
Но брат не допускающим возражений тоном заявил:
– Зеленый чай намного полезнее кофе. Так что пей и помалкивай.
– Сколько длится беременность? – простонал Дин. – Сорок недель?
– Именно, – подтвердил Сэм.
– Я буду считать дни…
Выехать было решено с утра, а остаток дня они провели в парке. Конечно же, по настоянию Сэма, заведшего нудную лекцию о пользе – более того, необходимости – свежего воздуха. Вначале Дин фыркал, но потом расслабился и почувствовал приятное и вместе с тем пугающее умиротворение.
Расслабляться было опасно.
В их жизни опасным было все.
Но порошок, очевидно, делал свое дело, и Дин, сидя на скамейке рядом с братом и наблюдая за резвящейся детворой, чувствовал себя почти счастливым.
После ужина (Курица! Но блин, вареная...) братья вернулись в номер. Приняв душ, Дин сразу бухнулся в постель, а Сэм тут же уселся за свой ноутбук. Дин немного поворочался в одиночестве и не выдержал.
– Сэм, ложись спать! – позвал он.
– Ага, – рассеянно ответил тот, щелкая клавиатурой.
Ложиться в ближайшие несколько часов он явно не собирался. Дин решительно подошел к нему и захлопнул ноут.
– Эй, – возмутился Сэм. – Между прочим, я на письма отвечаю!
Дин широко улыбнулся и менторским тоном заметил:
– У тебя совершенно неправильный распорядок дня, Сэмми. Спать положено ложиться вовсе не за полночь. Особенно беременным. Скажи спасибо, что хоть кто-то из нас знает о здоровом сне все.
Сэм поперхнулся готовой сорваться с губ едкой (это уж как пить дать!) фразой и уныло поплелся к кровати. Дин торжествующе посмотрел ему вслед и с удовольствием добавил:
– И вообще, ради нашего ребенка тебе стоит меньше времени проводить за компом, от него исходят всякие вредные излучения.
Сэм затравленно взглянул на него и нырнул под одеяло. Довольно улыбаясь, Дин улегся рядом и приготовился заснуть.
Не тут-то было! Брат обиженно сопел, ерзал, пытаясь устроиться поудобнее, то и дело касался его бедром, вызывая какие угодно мысли, но только не о сне.
– Сэм, да угомонись ты, – рявкнул, наконец, Дин.
– Я не смогу заснуть так рано, – пожаловался тот в ответ и, повернувшись к Дину, принялся пальцем выписывать на его груди замысловатые узоры.
– Сэм? – настороженно спросил Дин. – Нам, наверное, нельзя сейчас?
Сэм хихикнул и укусил его за плечо.
– Беременность – это не болезнь, – заверил он и запустил руку ему под футболку.
Дин опрокинул его на спину и поцеловал.
– Умник, – пробормотал он, поглаживая его по груди, спускаясь ладонью ниже. – Откуда ты только все знаешь?
– Не все, – выгибаясь навстречу, признался Сэм, – но уж о том, что сексом заниматься можно, знаю точно.
– Ты сам напросился, – прошептал Дин.
– Я уже боюсь, – Сэму хотелось, чтобы это прозвучало насмешливо, но брат в этот момент слегка сжал сквозь легкую ткань его сосок, и непроизвольный стон, сорвавшийся с его губ, убил весь планируемый эффект.
...Ни с одной своей девушкой Дин не был так нежен, как с Сэмом этой ночью. Он ласкал льнущее к нему тело, словно позабыв, что перед ним здоровый, сильный парень. Он заново открывал для себя Сэма, по-новому ощущал свои руки на его коже, пробовал ее на вкус, узнавая и не узнавая одновременно. Он с радостным удивлением вслушивался в каждый вздох, каждый стон, будто не слышал их никогда раньше. Он совершенно иначе ощущал жар раскрывающегося под его пальцами тела. Он всматривался в широко распахнутые глаза, входя осторожно, боясь навредить, – и это было словно в первый раз.
Нет, куда лучше, чем их первый раз, наполненный острым, нетерпеливым желанием, горчивший стыдом и чувством неправильности происходящего.
Сердце бешено колотилось в груди, грозя выпрыгнуть наружу, и под ладонью ощущалось такое же сумасшедшее сердцебиение…
Сэм заснул практически сразу же, а Дин еще долго лежал, рассматривая темный потолок, и думал. Он не знал, что с ними будет дальше.
Охоту придется бросить.
Эта мысль казалась совершенно дикой.
Он охотился всегда и слабо представлял себе другую жизнь. Дом за белым заборчиком? Зеленая лужайка?
Другое – не значит плохое, наверное, он сможет привыкнуть. Сэмми так точно сможет.
Но отпустит ли охота их?
Дин застонал и закрыл глаза. Как же все не вовремя! О желтоглазом ублюдке давно не было ничего слышно, но Дину слабо верилось, что он просто взял и оставил их в покое. И что теперь? Прятаться всю жизнь, обсыпав лужайку солью? Как защитить Сэмми, малышей, свою новую жизнь от прошлого, которое наверняка будет следовать за ними по пятам?
Словно почувствовав сквозь сон его тревожные мысли, Сэм подгреб его к себе и устроил голову на его плече. Дыхание щекотало кожу, странным образом успокаивая, и Дин, погладив волосы брата и ощущая его руку на своем животе, попытался думать о хорошем.
Когда Дин проснулся, солнце уже вовсю светило в окна. Сэма в номере не было. Дин чертыхнулся и поплелся в ванную, злясь на не разбудившего его пораньше брата.
Сэм вернулся с большим пакетом, когда Дин укладывал вещи.
– Привет, – жизнерадостно поприветствовал он Дина. – Как себя чувствуешь?
Буркнув ответное приветствие, Дин с удивлением отметил отсутствие тошноты и признался:
– Неплохо. А ты?
– Тоже хорошо, - улыбнулся Сэм. – Думаю, это результат правильного питания.
– Или здорового сна, – подхватил Дин.
Сэм фыркнул, но не стал спорить.
– Завтракаем и выезжаем? – поинтересовался он, ставя пакет на стол.
– Угу… Скажи мне, что там пончики, – с надеждой попросил Дин. – Румяные, обсыпанные сахарной пудрой пончики.
Наткнувшись на укоризненный взгляд брата, Дин стушевался и торопливо сказал:
– Ладно-ладно, и помечтать нельзя.
Он безропотно съел завтрак, так же безропотно проглотил притащенные Сэмом витамины, и они оправились в путь.
Туда, где все началось.
Дорога, которая заняла бы в другое время дня четыре, растянулась на целую неделю. Они часто останавливались, разминая затекшие ноги, ели только в кафе и ночевали только в мотелях. Дин зорко следил за тем, чтобы Сэм не проводил слишком много времени за ноутбуком и не ложился спать слишком поздно. Сэм усиленно кормил его надоевшей до зубовного скрежета здоровой пищей и всячески пытался навязать классическую музыку, утверждая, что она благотворно влияет на организм. "Это тоже классика!" – огрызался Дин, подозревая, что мелкий просто пытается таким образом заставить его сменить коллекцию кассет, и врубал "Металлику" погромче.
Вечерами они лежали, прижавшись друг к другу, и Дин чувствовал себя так странно, когда Сэм поглаживал его живот, хотя и сам при любом удобном случае старался прикоснуться к животу брата.
– Как думаешь, кто у нас родится? – спросил раскрасневшийся, разомлевший после секса Сэм в одну из ночей.
– Какая разница? – пожал плечами Дин .
– А все же? – настаивал тот.
– Ну… у тебя мальчик, а у меня девочка, – подумав, предположил Дин.
Сэм приподнялся на локте и уставился на него с веселым недоумением.
– Почему? Я думал, ты скажешь наоборот, – озадачено хмыкнул он.
– Наоборот? – возмутился Дин. – Как же! Разве ты способен сделать мальчика?
Сэм весело расхохотался, впервые за долгое время, и Дин прижал его к себе, пряча улыбку.
Ему было как никогда хорошо в такие минуты, несмотря на всю нелепость ситуации, и о будущем думать совсем не хотелось.
Бобби звонил каждый день; и каждый раз, как телефон начинал бодро наигрывать Smoke On The Water, Дину казалось, что сердце проваливается куда-то в желудок и тупо пульсирует там – ощущение не из приятных.
– Нашел что-нибудь? – напряженно спрашивал он, не зная толком, какой ответ ему, собственно говоря, хочется услышать.
Бобби всегда докладывал об очередной неудаче в штудировании очередного фолианта и интересовался, как у них дела. Дин вздыхал, то ли с разочарованием, то ли с облегчением, и успокаивал переживавшего за них старого охотника.
Сэм, присутствовавший при одном из таких разговоров, изменился в лице, услышав вопрос Дина, и торопливо отвернулся. Попрощавшись с Бобби, Дин присел рядом с ним и нерешительно спросил:
– Сэмми, ты ведь понимаешь, что лучше бы всего этого не было?
– Понимаю, – не сразу отозвался тот. – Но это есть.
– Сэм… – начал было Дин, но брат резко его перебил:
– Я знаю все, что ты можешь мне сказать. Я же не дурак и тоже умею думать. Наша жизнь слишком опасна, у нас на хвосте демоны, и кто его знает, как от них отвязаться… Но черт побери, Дин, другой такой возможности у нас просто не будет.
– В тебе сейчас говорит проклятье, это оно… – хрипло начал Дин, но Сэм снова его перебил:
– Да ничего подобного! Я всегда хотел детей. А ты разве нет?
Дин молча смотрел на него и не знал, что ответить. Хотел ли он детей? Он никогда об этом не задумывался. Но сейчас…
– Ну… ты же говорил, что нашел подробный рецепт этого порошка, – пробормотал он, понимая, что говорит сейчас откровенную чушь: никогда простым охотникам, вроде них, не смешать зелье такой чудовищной силы, и Сэм тут же подтвердил его догадку:
– Ну да, осталось только раздобыть парочку весьма специфичных компонентов. Уж поверь мне Дин, некоторые из них… Если бы я мог, я без колебаний прикончил бы эту ведьму еще раз.
Дин обнял его, подозревая, что дальнейшие подробности могут лишить его аппетита надолго.
После этого он старался разговаривать с Бобби так, чтобы Сэм этого не слышал.
В Бенито Хуарес они прибыли поздно вечером. Накануне Бобби предложил им снова остановиться у Хорхе, пока они не подыщут себе жилье.
– Ты рассказал ему? – напрягся Дин.
– Мне кажется, у тебя уже начались гормональные изменения, которые мешают тебе нормально думать, сынок, – ответил Бобби. – Когда это я распускал язык?
– Извини, – пристыжено сказал Дин.
Останавливаться у Хорхе не хотелось. Дина пробирала нервная дрожь, когда он думал, какими глазами будет на них смотреть этот веселый гостеприимный человек, когда узнает об их положении; но местные мотели своим неказистым видом не вызывали доверия, и Дин не мог не согласиться, что это самый оптимальный для них с Сэмом вариант. Не то, чтобы они не привыкли жить в самых жестких условиях, однако сейчас Дину хотелось чего-то получше, в первую очередь для Сэма.
Встречать их высыпало все семейство. Хорхе похлопывал братьев по плечу, его полная добродушная жена качала головой и заявляла, что они здорово похудели ("Еще бы!" – бросая красноречивый взгляд на Сэма, заметил Дин), красавица Кончита снова поедала Дина глазами и мило краснела, когда он дарил ей в ответ свою коронную улыбку (Сэм в это время злобно косился на брата), малыши толпились у импалы.
Разместили их в той же комнате, что и в прошлый раз. Братья, уставшие за день дороги под палящим солнцем, сразу же отправились спать.
Завтра им предстоял тяжелый день: они собирались к Марии.
Лучшая целительница в Мексике оказалась совсем не такой, какой ее себе представляли Винчестеры. Они ожидали увидеть очередную древнюю старуху, перед ними же стояла совсем молоденькая – лет двадцать, не больше – худенькая девушка. Дин даже поначалу решил, что дверь им открыла дочь целительницы, и попросил ее позвать маму. Девушка грустно улыбнулась и с легким акцентом уверила его, что ее мать ничем им помочь не сможет, ибо уже пять лет как умерла.
Ее юный возраст настолько смутил обоих, что они рассказывали о своей проблеме, запинаясь на каждом слове и то и дело утирая холодный пот со лба.
Мария выслушала их и несколько минут озадачено молчала.
– То есть, вы беременны, – уточнила она.
– Да, – со страданием в голосе подтвердил Дин.
– Оба? – не успокаивалась девчонка.
– Оба, – кивнул Сэм.
– Уже два месяца? – недоверчиво переспросила она.
– Девять недель, если уж быть совсем точным, – буркнул Дин.
Мария снова замолчала и погрузилась в свои мысли. Братья недоуменно переглянулись, и синхронно пожали плечами.
– Ну что ж, пожалуй, надо вас осмотреть, – задумчиво сказала она, наконец.
Братья снова переглянулись, и Дин, не узнавая своего голоса, спросил:
– Как осмотреть?
Мария закатила глаза, вытащила из стола упаковку резиновых перчаток и, указав рукой на кушетку у стены, поинтересовалась:
– Кто первый?
У Дина возникло непреодолимое желание сбежать, и Сэму, судя по выражению лица, хотелось того же.
Осмотр потряс. Его результаты – вдвойне.
Дин был совершенно растерян, и единственная мысль, стучащая у него в мозгу, была: "Хорошо, что я сижу".
– Я с самого начала это заподозрила, – сочувственно объясняла Мария. – Я всегда чувствую такие вещи, а здесь не почувствовала ничего. И осмотр полностью убедил меня в этом. Вы не беременны.
– Но... нас тошнило и... тесты... Да, тесты! – хватаясь за последнюю соломинку, воскликнул Сэм.
– Тошнит не только от беременности, – вздохнула девушка. – А тесты могут и соврать. Скорее всего, попались бракованные, странно, что сразу два, конечно…
– Где ты их взял, Сэм? – сдавленно поинтересовался Дин, и это были первые слова, которые он произнес после ошеломляющего заявления.
– Джесс… У Джесс подруга забеременела, и она боялась тоже… Я покупал, и пара так и осталась в сумке, когда… Я не выбрасывал, – сбивчиво пояснил Сэм, боясь посмотреть на брата.
– И долго они лежали в сумке? – настороженно поинтересовалась Мария.
– Почти два года.
– А, тогда понятно, – успокоилась девушка. – У них, должно быть, вышел срок годности.
Дин тихонько застонал.
По дороге к дому Хорхе они молчали, все еще пребывая в шоке, ничуть не менее сильном, чем неделю назад. В голове было пусто. А в груди вместо радости и облегчения теснилось что-то непонятное, похожее на… сожаление?
– Вы в порядке? – поинтересовался Хорхе.
Братья одновременно кивнули. Хорхе помялся немного и нерешительно сказал:
– Я, наверное, лезу не в свое дело, но… Вы ездили к Марии, а Бобби неделю назад расспрашивал меня о беременном парне. Кто-то из вас попал под проклятье?..
Братья подавленно промолчали в ответ.
– Вы здесь, значит, надолго задержитесь, – по-своему истолковал их молчание Хорхе. – Оставайтесь у нас. Бобби так помог мне в свое время, буду рад вернуть ему хоть частичку долга. Если хотите…
Дин перестал слышать его с этих слов.
Он внимательно смотрел на стоящую в дверях Кончиту. Глаза девушки были широко распахнуты, кулаки плотно сжаты, и губы шевелились в едва слышном "No, imposible. No he tenido tiempo*…" Словив его взгляд, девушка зажала рот рукой и испуганно метнулась к лестнице.
– Прошу прощения, – пробормотал Дин и вышел из комнаты, краем уха уловив, как Сэм рассказывает хозяину о том, что они просто приехали выяснить кое-что у Марии, и его догадка о беременности неверна.
Едва брат скрылся из вида, Сэм обессилено замолчал и произнес после долгой паузы:
– Мы узнали все, что хотели. Думаю, нам пора.
Они выехали из города в тот же день. Сэм подавленно молчал, а Дин подпевал AC/DC, весело отстукивая по рулю ритм. Сэм терпел, сколько мог, а потом решительно выключил музыку и хрипло поинтересовался:
– Ты рад?
Не отрывая взгляд от дороги, Дин кивнул и с воодушевлением добавил:
– Жизнь прекрасна, Сэмми.
Сэм проглотил горький комок в горле. От него не укрылось, что Дин уединился в комнате с Кончитой. Собирая вещи, он видел, как брат выходил от нее, сияя от радости, и сейчас Сэму было плохо, как никогда.
– И тебе ничуть не жаль?
Дин протянул руку и потрепал его по волосам:
– Ты и сам соглашался, что сейчас совсем неподходящее время для детей…
Сэм резко отвернулся к окну.
– Эй, – позвал его Дин и притормозил на обочине. – Посмотри на меня.
Брат никак не отреагировал, и Дин, вздохнув, сказал:
– Это полнейшее безумие, и я сам не верю, что говорю это, но… у нас будет возможность завести детей, Сэмми, когда мы этого захотим. Мы выберем подходящий момент, а не проклятая ведьма.
– Если ты про тот рецепт, – резко оборвал его Сэм, – то забудь. Раздобыть свежие сердца беременной женщины и ее так и не родившегося ребенка мне не под силу. Тебе, надеюсь, тоже.
Дин поморщился.
– Вот ведь гадость, – брезгливо произнес он. – Это все усложняет.
Сэм повернулся к нему и, больше не сдерживая разочарования, крикнул:
– Всего лишь усложняет?.. Да ты, никак, с ума сошел?!!
– Усложняет, – подтвердил Дин. – Уж и не знаю, сможет ли кто из нас проглотить эту гадость.
Он вынул из-за пазухи небольшой мешочек и швырнул его ничего не понимающему брату. Сэм машинально поймал и озадаченно на него уставился.
– Что это? – растерянно спросил он.
Дин закатил глаза.
– Угадай, – предложил он. – Так и быть, дам три попытки.
– Но… откуда? – севшим голосом поинтересовался Сэм.
Дин широко улыбнулся и объяснил:
– Ты был не так уж и неправ, Сэмми. Я поговорил с Кончитой, и она кое-что мне рассказала. Старуха действительно хотела проделать с нами тот же фокус, что и с Мигелем. Она дала Кончите эту дрянь и велела подсыпать нам в еду. И только благодаря моему природному обаянию та не сделала этого. А страх перед ведьмой, даже мертвой, помешал ей выбросить порошок.
– Это значит… – в полнейшем обалдении произнес Сэм.
– Ага, – довольно подтвердил Дин. – Мы не будем охотиться вечно, Сэмми. Когда мы прикончим Желтоглазого и обезопасим себя и свою семью… Почему бы и не рискнуть?
– А кто?..
– Кто это съест? – закончил Дин. – Ну, мы можем бросить жребий.
Сэм сжал в руке мешочек и подумал, что он, пожалуй, любит Мексику.
Через пять лет
– Эй, мне кажется, ты сегодня уже достаточно насиделся за компом, – заметил Дин.
От неожиданности Сэм подпрыгнул и повернулся к нему, едва не задев стол своим большим животом.
– Осторожнее, – предупредил Дин, подходя к нему. – Нашей девочке вряд ли понравится, что ты ее пинаешь. И брысь от ноута!
– Я только написал Марии, – объяснил Сэм. – Рассказал о твоем недомогании, хотя, подозреваю, оно было вызвано всего лишь тем, что ты тайком налопался гамбургеров. Вряд ли это пришлось по вкусу нашему мальчику.
И он потерся носом о ничуть не меньший живот брата.
*No, imposible. No he tenido tiempo… (исп.) – Нет, невозможно. Я не успела…
-
-
13.02.2010 в 01:23С юмором.
Прямо всё, что доктор прописал))))
-
-
13.02.2010 в 01:39-
-
13.02.2010 в 02:27ну а произведение вообще без вариантов.. *_______*
-
-
14.02.2010 в 01:41-
-
14.02.2010 в 02:24Ёжик666
-
-
14.02.2010 в 04:47-
-
14.02.2010 в 22:26-
-
05.09.2010 в 17:43-
-
05.09.2010 в 18:28-
-
25.10.2010 в 02:41А есть чтонибудь еще?
-
-
04.08.2011 в 19:42